«А ты знаешь, что Ольга возвращается в Россию?» — сообщил мне мой закадычный друг Лешик. «Почему в Россию? У нее же дочь в Лондоне», — удивилась я. «Долго объяснять», — махнул рукой мой лаконичный друг. Я попросила его организовать встречу с Олей. На следующий день мы сидели с ней на тенистой террасе с разрывающим на части душу своей красотой видом на Средиземное море (я и не знала, что на Кипре бывают такие виды). Ольгу даже не пришлось ни о чем расспрашивать. Она предельно четко объяснила, почему Россия, а не Лондон.
Дарья ЧЕРНОВА
Ольга — миниатюрная привлекательная блондинка. На вид — около 30. Хотя на самом деле 44. Она совершенно естественна и расслаблена во время разговора со мной. Лишь иногда на ее прекрасном лбу появляются две морщинки. Рекомендации Леши оказалось более чем достаточно, чтобы Оля согласилась рассказать мне о себе. Мы договорились, что в статье я изменю ее имя и некоторые детали ее повествования, чтобы она могла быть более откровенной.
ИЗ БОЛЬНИЦЫ НА КИПР
— Начну издалека. Перестройка, кооперативное движение, первые частные компании, передел имущества. Мы с мужем — молодые, дерзкие и счастливые от того, что вместе. Образование у него инженерное, я — гуманитарий. Мы жили в однокомнатной хрущевке. Нашей дочке пять лет. Муж хотел еще и сына.
Но судьба распорядилась иначе. В одночасье из простого инженера муж превратился в директора завода в одном из регионов России. У него не было ни опыта руководящей работы, ни знаний, которые нужны, чтобы рулить предприятием такого масштаба. Однако мой супруг упрям, и у него всё получилось. Но какой ценой!
Какие-то люди стали требовать поделиться прибылью завода. Прибыли в то время не было. Но «крышу» это не интересовало. Муж много работал, домой возвращался около полуночи. Однажды он не вернулся домой ни в час ночи, ни в три, ни в пять утра. Я была на грани помешательства.
Дома он появился в восемь утра. Сказал, что «крыша» отвезла его на какую-то дачу, где с ним беседовали до утра. От напряжения той ночи я попала в больницу, потеряв нашего сына. О том, что беременна, я не знала. Из больницы домой я не вернулась. Муж собрал вещи, посадил меня с дочкой в самолет и ради нашей безопасности отправил на Кипр.
ЧУЖОЙ БОЙ-ФРЕНД
— На Кипре мы жили неделю в туристических апартаментах, пока не арендовали квартиру. Время было трудное. Я не знала ни одного иностранного языка, ни местных законов, ни здешних правил игры. Муж поручил нас заботам знакомой своей подчиненной. Но через две недели она исчезла. За нас с дочерью взялся ее бой-френд Костас.
Как позже выяснилось, эта женщина ему надоела, и он ее депортировал, решив поменять на меня. Но мне не нужны были бой-френды: ни чужие, ни свои. Он говорил по-русски (нахватался слов у русских подружек). Врал мне, что решит мои визовые проблемы, а сам надеялся на то, что как только я стану нелегалкой, он начнет меня шантажировать депортацией и склонять к сожительству.
Сейчас вся эта история кажется бредом сумасшедшего, но 11 лет назад всё так и было. В то время я случайно познакомилась с Лешей. Разговорились. Он выслушал мою версию того, что свои иммиграционные проблемы можно переложить на «знакомого Костаса» и заявил:
— Бегом в иммиграционный отдел, пока виза не просрочена. У тебя три дня осталось. Хорошо, что ты не отдала паспорт своему «знакомому». Деньги есть, чтобы показать офицеру? Нет? Срочно звони мужу, пусть занимает и высылает. Не знаешь, где иммиграция? Хорошо, отвезу, когда муж пришлет деньги.
И вот мы на старой разбитой машинке Леши едем утром в Immigration Office. Очередь огромная, духота. После четырех часов ожидания наконец-то подходит наша очередь. Леша что-то объясняет офицеру, я киваю. Ура! Продлевают визу.
ЖИЗНЬ НАКАЗЫВАЕТ МОШЕННИКОВ
По словам Ольги, от Костаса еле удалось отделаться. Он испарился лишь после того, как с ним побеседовал по душам Ольгин муж. Жизнь меж тем постепенно налаживалась. На работе у мужа стало спокойнее. И он смог вырваться на неделю на Кипр.
— Почему у вас квартира такая жуткая? — удивился он. — Нужно менять. Я не могу позволить тебе и дочери жить в хрущевке по-кипрски.
Ольга нашла квартиру в более спокойном районе, неподалеку от детского сада дочери. Она начала ходить на курсы вождения и английского языка.
— Когда дочь пошла в первый класс английской школы, муж сказал, что мы можем купить себе квартиру. Я была рада, так как устала от ежемесячных визитов владелицы нашего съемного жилища. Напоив по глупости ее однажды чаем, я оказалась заложницей собственного гостеприимства: старая дева засиживалась у нас по три-четыре часа, сетуя на свое житье-бытье.
Мы определились с бюджетом, и я стала выбирать квартиру. Познакомилась с Петросом, который предложил мне осмотреть три квартиры. Сказал, что это его недвижимость. Спросил, какой у меня бюджет. Одна из его квартир мне понравилась. По его словам, она стоила как раз столько, сколько у меня было. Здание было старым, но с балкона открывался красивый вид на море. Квартира была чистая. Я решила покупать.
Когда я увидела контракт на покупку квартиры, в графе «продавец» значилась совсем другая фамилия. Сначала я решила отказаться, но Петрос извинился, сказал, что когда он говорит, что владелец недвижимости, то люди легче соглашаются.
Квартиру я купила. И потом очень сильно пожалела. Ремонт оказался косметическим. Как раз таким, чтобы заделав наспех все щели в стенах, пустить пыль в глаза покупателям. И что самое удивительное — реальная стоимость квартиры оказалась на 30% меньше той суммы, которую я заплатила. Эти 30% Петрос положил себе в карман.
Но жизнь всегда всё расставляет по своим местам. Недавно я просматривала дома, выставленные на продажу банками за невыплату кредитов, так как муж попросил подыскать недвижимость для инвестиций. И оказалась... в доме Петроса. Со стен на меня смотрели фотографии, на которых был запечатлен улыбающийся Петрос. Думаю, ему теперь не до улыбок. Я очень сильно обожглась с Петросом, и сейчас по-звериному осторожна. Быть разборчивой в знакомствах меня научил другой случай.
ПОДРУГА-ВОРОВКА
На детской игровой площадке Ольга познакомилась с Еленой.
— Пока наши дочери вместе играли в парке, мы общались. Мне было одиноко на Кипре без мужа, и Елена стала для меня отдушиной. Она больше молчала, а я говорила. Меня как будто прорвало. Она приехала на Кипр раньше меня. Откуда? Я этого не знаю!! Меня должно было насторожить, что она никогда ничего не рассказывала о себе. Она не говорила, а я и не спрашивала.
Однажды она позвонила мне и сказала, что ее затопили соседи, и попросилась побыть у нас пару суток. Я не могла ей отказать. На следующий день у моей дочки были танцы на другом конце города. Когда мы вернулись, квартира была пуста.
Вынесли практически всё, что можно было: деньги, бытовую технику, наши вещи, даже комнатные цветы и коврик в ванной комнате. Полиции так и не удалось найти Елену и ее сообщников. Я пережила одну из страшнейших депрессий в своей жизни, а слово «доверие» приобрело для меня особый смысл.
УСТАЛОСТЬ ОТ ОДИНОЧЕСТВА
— Завод мужа начал приносить доход, и немалый. Мы продали квартиру и переехали в собственный дом с бассейном. Я сознательно ограничила общение с посторонними. Муж, дочь, пара школьных подруг из России, которые изредка приезжают к нам в гости. Еще вот Леша. И всё.
Для меня лучшей подругой стала дочь. Я практически вместе с ней училась в школе, ходила на рисование и танцы. Мне было с ней очень интересно. Сейчас она поступила в колледж в Лондоне. И я осталась на Кипре одна. В Великобритании я была много раз. Парадокс состоит в том, что дочь просто влюблена в эту страну, а мне она категорически не нравится.
Муж предложил мне переселиться в Швейцарию. Но мне кажется, что это тоже не моя страна. Прожив семь лет на Кипре, — спасибо Леше за то, что он уберег меня от судьбы нелегалки, — я подала на кипрский паспорт. Скоро его должны выдать.
То, что мне пора уезжать с Кипра, я поняла абсолютно случайно. Меня остановил полицейский за превышение скорости. Я, как обычно, могла мило улыбнуться и пощебетать с ним о том, что всегда езжу предельно осторожно, что вот это нарушение было случайным и что больше такое, естественно, не повторится. И он был готов включиться в игру и, пожурив меня, отпустить. Но я сказала:
— Нарушила? Выписывайте штраф.
Мне кажется, полицейский был удивлен. Я вдруг поняла, что устала фальшиво улыбаться, устала говорить на чужом языке, устала от этого яркого солнца. Устала быть одна в чужой для меня стране.
КИПР БЕЗ ЛЮБИМЫХ — ВОВСЕ НЕ РАЙ
Я остановила машину и набрала номер российского мобильника мужа:
— Всё, больше не могу.
Он понял меня с полуслова.
— Я хотел тебе сюрприз приготовить. Ну, раз уж тебе невмоготу, то слушай: я начинаю новый проект. И ты будешь его руководителем.
— Я?!
— Да, ты. Правда, придется иногда ездить в Москву, повышать квалификацию. Возвращайся уж, лягушка-путешественница.
И я подумала: зачем мне этот Кипр без любимых людей? Я поняла, что все эти годы безумно скучала по мужу. Что люблю свой город, где почти полгода лежит снег. Что готова простить лицам моих горожан их хмурость, потому что фальшиво улыбаться они не умеют, а если они улыбаются, то это всегда искренне. Что скучаю по золотым осенним листьям и весенней капели.
Мне хочется, как в детстве, завернувшись в теплый плед, пить чай с малиной и расспрашивать бабушку, мамину маму, о ее молодости. Больше общаться с дедом, отцом папы, которого нежно и трепетно люблю за его доброту и обескураживающую прямоту характера. Я его долго уговаривала переехать на Кипр. Но он наотрез отказался, заявив, что его могила должна быть рядом с бабушкиной. Можно долго перечислять то, чего мне не хватает здесь, на Кипре.
Кипрский паспорт я всё равно получу. Вилла у нас на Кипре остается. И я всегда смогу приехать сюда, чтобы полюбоваться этим умопомрачительным видом на море. Но жить я буду в России. А кипрская вилла пусть будет нашей дачей.
!!! — Подписывайтесь на страницы «Европы-Кипр» в Facebook, Instagram, Twitter, ВКонтакте и на канал в Telegram
