Борис Невзоров собирался поступать в Астраханский медицинский институт. Он шел с документами в приемную комиссию, но на его пути был Театр юного зрителя. До мединститута Борис так и не дошел. Зато стал артистом вспомогательного состава и вот так сразу начал играть медведей, зайцев, мальчиковколокольчиков и даже Деда Мороза. Отработал сезон, после чего главный режиссер посоветовал ему ехать в Москву — поступать в театральный вуз… Сегодня, 5 апреля, мы увидим заслуженного артиста России Бориса Невзорова в театре Rialto в спектакле «Провинциальные анекдоты» по пьесе Александра Вампилова.
Андрей АВСИТИДИЙСКИЙ
— Это спектакль с нотками грусти и ностальгии по времени, которого давно уже нет. А как вы сами вспоминаете сейчас об СССР?
— В общем-то, синхронно с автором этого замечательного произведения, потому что в том времени было много того, что надо было поменять, но было и много хорошего. Качество человеческих отношений было, конечно, иным. Главными критериями были не финансовое положение человека или его успех в обществе, а его душевные качества.
— Как вы считаете, люди советской закалки в самом хорошем смысле этого слова еще остались в наше время?
— Конечно, остались! Они в какой-то степени в тени, чему-то учатся у сегодняшнего дня. Это вполне естественно. Всегда, когда в мире происходят глобальные сдвижки, кто-то «за», а кто-то «против». Часть людей до сих пор служат тому времени.
— Вы шли поступать в Астраханский медицинский институт, а по дороге заглянули в ТЮЗ. Не жалеете?
— Честно скажу — за мои 66 лет было два таких зигзага, когда хотелось махнуть на всё рукой и пожалеть о том, что произошло. Один раз это было, когда я только начинал свой творческий путь, а второй раз — в 90-х, когда всем было нелегко. А сейчас нет — не жалею, наоборот — я благодарен судьбе.
Несмотря на все невзгоды и перипетии я делаю то, что мне хочется и нравится. А от того, что мне не хочется и не нравится, я еще могу пока отказываться, в каком-то смысле капризничать. Не то чтобы я безумно счастлив, но профессиональный комфорт у меня внутри существует, так что не стоит гневить Бога.
— Вы стали популярным после роли кормщика Ивана Рябова в картине «Россия молодая»…
— В первую очередь мне запомнилась атмосфера во время съемок, потому что это был, пожалуй, первый серьезный разговор о России в то время, советское время, когда разрешили снимать кино про царя [в данном случае — Петра I] и людей, которые его окружали.
Вот эта тема служения России — не системе, а Родине, — она проходит красной нитью через весь фильм. Были опасения, что будут ходить люди с наклеенными бородами и говорить напыщенные слова, но азарт и внутреннее желание рассказать серьезную историю про нашу жизнь оказались сильнее.
Будучи молодым, я столкнулся на съемках с плеядой мощных, уже состоявшихся советских актеров — Владиславом Стржельчиком, Михаилом Кузнецовым, Иваном Лапиковым и другими — и эта встреча дала мне хорошую профессиональную основу, закваску, которую не хочется терять и по сей день.
— Вы являетесь одним из самых востребованных сериальных актеров. А с чего всё началось?
— С роли директора школы в «Простых истинах». За три сезона сериала сменилось несколько поколений учеников, а мой директор оставался бессменным — видимо, работал хорошо. После показа сериала ко мне, как в старые добрые времена, стали приходить письма от школьников — ребята сожалели, что у них нет такого директора.
Мне в каком-то смысле повезло, потому что я до сих пор встречаю людей, которые говорят: «А-а-а! Вот когда вы были директором школы, мы воспитывались на вашем сериале». Зрители часто отождествляют артистов с их ролями, поэтому для части поколения я остался мудрым и строгим директором школы.
А потом пошло-поехало! Кинематограф — штука такая! — я называю его «мародерским», даже не искусством, а времяпрепровождением. Потому что если где-то когда-то у тебя что-то получилось, ты будешь нарасхват, а если проколешься, то тебя тут же начнут лихорадочно забывать. Часть сериалов снималась совместно с украинцами, очень жалко, что всё это прервалось. Много людей осталось без работы.
— Вы сетовали, что персонажи вам всё время попадаются положительные, а хочется сыграть уже «плохиша»…
— Да, абсолютно верно. Когда есть сладкое, хочется чего-нибудь солененького. К счастью, я все-таки дождался, когда мне стали предлагать роли — скажем так, не плохих, а сложных персонажей. У Юрия Быкова были две картины — «Майор» и «Дурак», в которых я сыграл абсолютно не положительных героев. А сейчас идут съемки 10-серийного фильма «София Палеолог», где я играю боярина Мамонова, который был тайным врагом. Меня долго не хотели утверждать на эту роль, но все-таки утвердили.
— Вы говорили, что героем нашего времени может быть врач, военный, учитель, а с артистов вообще не стоит брать пример…
— Артистический мир — очень специфический. Как правило, чего греха таить, это люди психически пограничного состояния. Они живут между двух миров — настоящим и вымышленным, такова суть художника. Как говорит один мой знакомый писатель, «иногда я путаю то, что я придумал, с тем, что со мной было». Нормальным людям лучше туда не соваться. А уж если кто-то решил окунуться в этот омут, то тогда надо жить по его законам. Артистический мир заманчив и необычен, но очень опасен.
Я уважаю людей, которые тихо и профессионально занимаются своим делом и не стремятся при этом попасть на телеэкраны. Я знаю много достойных людей, о которых надо было бы рассказать, но им абсолютно не нужна публичность, они говорят: «А оно нам надо, зачем? Я лучше поработаю». После них хоть что-то остается! Новые дома, здоровые люди. А что после артиста останется? Только воспоминания о нем и некая легенда, что вот он был таким.
— То есть вы довольны тем, что ваша дочь Полина стала врачом, хотя хотела быть актрисой?
— Конечно! Она, слава Богу, теперь сама признает: «Ой, пап, большое спасибо, что ты меня от всего этого дела отговорил». Мне кажется, только один из тысячи мужчин находит себя, свое место в этой жизни. А уж про женщин и говорить нечего — это такая лотерея!
Да вы сами посмотрите на женщин из актерского мира! Как правило, без семей, без мужей, с массой хлопот с детьми, если они есть, у которых они потом просят прощения: «Извини, что я уделяла тебе так мало внимания! Теперь я понимаю, почему ты такой. Потому что я такая».
Полина — врач. Она приходит и рассказывает, что сегодня вылечила одного человека, другому помогла, и так далее. Это всё материально, это можно потрогать руками. Хорошо, когда люди тебе говорят: «Спасибо большое». Моей дочери говорят «Спасибо большое» гораздо чаще, чем мне.
— Знаю, что вы любите готовить. Как часто у вас есть свободное время для этого? И что бы вы могли назвать своим фирменным блюдом?
— К сожалению, всё меньше и меньше остается на это времени. Застолий уже не так много, потому что часть моих друзей и товарищей, увы, ушла из этой жизни. А так я абсолютно «мясной человек». Поскольку часть жизни провел в Астрахани на берегу Волги и постоянно ел рыбу, я ее в конце концов возненавидел.
Да, я люблю готовить — это здорово снимает стресс. Бывает, экспериментирую, — и в итоге получается что-то неожиданное и вкусное. Самое мое любимое блюдо — шашлык. Это даже не просто еда, а ритуал, когда на даче собирается компания и готовит шашлычок. А потом на свежем воздухе эта вкуснятина съедается.
Кипр — наверное, одно из самых лучших мест на всей Земле. Я в хорошем смысле завидую людям, которые нашли себе здесь пристанище и смысл существования. Это маленький кусок рая. Думаю, что буду бывать у вас часто.
Фото — Александр КУРОВ (ТАСС)
